Взятие «Норд-Оста». Подробности операции по освобождению заложников.

В течение четверга и пятницы руководство контртеррористического штаба пыталось установить схему размещения в захваченном здании заложников и террористов — выставленные ими посты, места минирования и т.д. Насколько известно, при этом использовались как технические средства — эксперты спецслужб начали работать в коммуникациях вокруг и под захваченным зданием с утра четверга, так и наблюдения заходивших туда для переговоров людей. Особо ценную помощь штабу, как выяснилось, оказал сотрудник центрального аппарата ФСБ, оказавшийся среди зрителей — по телефону он профессионально смог обрисовать ситуацию. Также анализировались все телефонные звонки других заложников.

Окончательный же приказ о начале штурме был отдан в пятницу вечером, когда все возможности переговоров исчерпали себя. Рано утром 26 октября Виктор Казанцев, которого президент назначил своим уполномоченным на переговорах, побеседовал по телефону с одним из лидеров террористов «Абу-Бакаром», но понимания достичь не удалось — боевик не только отказался вести какие-либо дальнейшие переговоры о судьбе заложников, но и говорить о возможном освобождении детей. Ещё одну попытку завести диалог с террористами предпринял Евгений Примаков, прибывший вечером в пятницу в здание ДК. Однако ему Бараев, уже явно прибывавший в возбужденном состояние, четко пообещал начать убивать заложников с 12.00 субботы. После этого и было принято решение о штурме. Сначала штурмовать хотели на рассвете, но время начала атаки скорректировали начавшиеся боевиками расстрелы людей. В полночь внутрь ДК прорвался отец одного из заложников, но был тут же убит преступниками. Одновременно с этим бандиты жестоко избили находившегося в зале мужчину. Спустя час у другого заложника сдали нервы и он бросился бежать вдоль рядов с криками. Женщина-смертница тут же достала пистолет и выстрелила по молодому человеку, однако, промахнулась и попала по заложникам, остававшимся на местах: мужчина получил ранение в затылок, а женщина в бок. Около трёх ночи из ДК увезли раненных. В это время бойцы спецназа уже занимали окончательные позиции для штурма. Через два часа спецназ начал атаку здания.

В штурме участвовали подразделения: «Альфа», «Вымпел» и спецназ внутренних войск. Они разделились на три группы, у каждой из которых были свои цели. Основная задача лежала на первой группе — в её обязанности входило незаметно пробраться на крышу ДК, запустить газ, а потом уничтожить расположившихся в зале женщин-смертниц с взрывчаткой и бандитов, находящихся в других помещениях второго этажа. Вторая группа должна была заранее проникнуть в подвал, а после начала действия газа, зачистить нижний этаж здания и коммуникационные пространства. В обязанности третей, самой многочисленной группы, входило прорваться в ДК через главный, несколько боковых входов и отверстие в задней стене, расстрелять внешние посты террористов в фойе, а также провести зачистку помещений первого этажа. Все спецназовцы заранее повязали на руки больше белые повязки, чтобы в суете боя можно было отличить своих от боевиков. Штурм занял чуть более 20 минут.

По словам участников операции, бойцам первой группы удалось незаметно проникнуть на крышу здания и занять позиции ещё за несколько часов до операции. По некоторым данным, снайперы якобы даже сумели пробраться в помещения, откуда контролировали зал, взяв террористок на мушку. Начался штурм в 05.17, когда спецназовцы стали запускать через вентиляционные шахты специальное нерно-параллитическое вещество. В этот момент несколько заложников позвонили знакомым и сказали, что в ДК прибывает какой-то газ, однако быстро их речь стала бессвязной, а потом они и вовсе не смогли ничего вымолвить. Газ подавил волю всех присутствовавших в зале, и самое главное — террористок. Если бы хоть одна из них успела нажать у себя на поясе несколько тумблеров или соединить провода, бомбы начали бы взрываться одна за другой, а здание могло просто рухнуть. Уже через считанные секунды после того, как газ начал действовать, снайперы точными выстрелами в голову уничтожили всех женщин-смертниц, а потом бойцы в противогазах перешли к уничтожению других бандитов, находившихся в зрительном зале. Один из них был вооружен пулеметом Калашникова, но воспользоваться им не успел, сделав лишь одну неприцельную очередь. Параллельно часть спецназовцев, проникших в здание через крышу, разбиралась с террористами в подсобных помещениях второго этажа, используя шумовые и световые гранаты. Большинство бандитов при этом пребывали уже в бессознательном состоянии, поскольку газ подействовал в первую очередь на тех, кто находился в верхней части здания.

Одновременно из укрытия вышли бойцы, прятавшиеся в подвале, третья группа ворвалась в ДК через проделанное при помощи взрыва отверстие в задней стене, через окна и двери. Террористы, располагавшиеся в фойе, в том числе Мовсар Бараев, хоть и были в затуманенном состояние, но, по словам оперативников, успели все же открыть по спецназу огонь из автоматов и даже сделали два выстрела из гранатомета. В результате один из штурмующих был контужен, а второй — получил ранение в руку. Всех пытавшихся оказать сопротивление боевиков вначале забрасывали шумовыми и световыми гранатами, а потом расстреливали. Ещё одна группа террористов, по имеющимся сведениям, пыталась уйти через «черный» выход из ДК, но попала в заранее подготовленную засаду. Большинство беглецов застрелили, ещё двое были схвачены.

После боя началась зачистка здания, во время которой раненых террористов добивали, а валявшиеся рядом с ними оружие отбрасывали в сторону. На втором этаже спецназовцы выбили стекла, чтобы проветрить помещения от газа и начать эвакуацию заложников.

Прямо на месте всем зрителям, 90 % которых находились в бессознательном состоянии, вкалывали вещества-антидоты, способные нейтрализовывать действие газа. Именно с этим и было связано большое количество шприцев, валявшихся в здании (изначально утверждалось, будто при помощи них террористы вводили себе наркотики). Кстати, во время убийства Бараева, по словам участников операции, у того был в руках автомат, а не бутылка с коньяком. Её позже специально поставили рядом с Бараевым, хотя видно, что бутылка покрыта большим слоем пыли и к ней уже давно никто не прикладывался.